Встретил на днях своего однокурсника по институту. Чуть не столкнулись на улице лбами. Не виделись давно. Конечно, сели на лавочку поговорить. Благо, у него и у меня было свободное время. Да и работаем оба по специальности в дипломе. Так что имелась и рабочая общая тема. Ну и по части личной жизни общие точки нашлись. Хотя тут как-то однобоко получилось. Я больше слушал. И чем дальше слушал Игоря, тем все более фантастическим казалось то, что он рассказывал. А рассказал он вот что. Дальше почти дословно. Лишь немного придал «читабельности» тексту.
Поменял мой однокурсник уже несколько мест работы. В конце концов, попал в одну организацию с перспективой карьерного роста. И все бы ничего, но начальник (ему под шестьдесят уже лет) – любитель пошутить. С юмором человек. Только вот шутки у него какие-то тупые, совсем не смешные. В основном – анекдоты чуть ли не дореволюционного времени. В том смысле, что очень «бородатые». Слушать их — примерно так, как попробовать на вкус уксус и засмеяться.
Но ведь начальство пошутило и само первым смеется. Значит, подчиненным тоже надо смеяться. Желательно, хватаясь от дебильного юмора за животы и вытирая от хохота слезы. Волей-неволей подчиненным приходится изображать, что юмор они оценили на пять с плюсом, готовы слушать и ржать еще. Сказать-то начальству в глаза о том, что юмор совершенно тупой, разве найдется смельчак? Дорого обойдется потом смелость. Однако такой храбрец нашел в коллективе. И вот что из этого получилось.
В один из дней шеф зашел в общий отдел. Сотрудники до этого момента как раз собирались продегустировать огненную жидкость под названием чача, привезенную с мест кавказских одним из работников отдела. На вид она похожа на сивуху. Уже разлили по стаканам, а тут вдруг неожиданно «нарисовалось» начальство. Что делать? Убрать и спрятать стаканы невозможно: шеф уже «сфотографировал» их своими глазами и вопросительно смотрит на жаждущих выпить в рабочее время. Кому-то сейчас надо что-то сказать. Но никто не желает проявить инициативу.
— В старые времена за такое наказывали, — говорит директор. – Но были и смешные исключения.
Попавшиеся на месте преступления работники отдела уныло приготовить выслушать очередной «перл» и дружно, но весьма натужно, вымученно «посмеяться».
— В царской России в казаки на кругу принимали того, кто, голышом сидя на бочке, одним залпом выпивал ковш крепчайшего самогона и через полчаса не валился с бочки на землю. А самое смешное было в том, что сам атаман обязан был по ходу торжества рассказывать всякие смешные случаи. Традиция!
Шеф засмеялся. Коллектив отдела через силу поддержал его, показав тем самым, что смысл сказанного поняли и оценили. Хотя никто ничего не понял. Не засмеялся и даже не улыбнулся, не покивал головой в знак одобрения юмора начальства только один работник. Директор с недоумением уставился на него. Такой наглости в организации еще никто не проявлял.
— Иван Петрович, мне уши заложило. Вчера на рыбалке простудился. Не понял, что там пили казаки? Не расслышал. Квас или бражку? Так с них с ног не валит. Смешнее будет про поручика Ржевского. Если хотите, могу рассказать.
Сотрудники медленно стали охреневать. Такого хамства шеф не простит. Но тот поморгал удивленно глазами и более громко сказал:
— Самогонищем давали принимаемому в казаки угоститься. Самогонищем! А это в тысячу раз похлеще вашей тут минералки будет!
Шеф подошел к столу, взял один стакан, посмотрел на свет, понюхал, произнес:
— Странно, на вид вроде минералка, а вот запаха у нее совсем нет. Как называется?
— «Нурлекская», — нахамивший начальству работник вытащил из-под стола пустую уже пластиковую бутылку, где минутами назад была чача, громко прочитал название минералки.
— Что-то слышал про эту минералку. Вроде, она промывает почки. Да, кстати, слово «нур» с тюркского переводится как «свет». Ладно, пейте, лечитесь.
Так в коллективе совершенно случайно узнали, что у начальника начисто атрофировано обоняние. Не почувствовать запах чачи… А может сделал вид, что не ощутил этот убойный запах? Тогда он впервые очень прикольно пошутил.